Азербайджан укрепил свои энергетические связи с ЕС с 2022 года, увеличив поставки газа и сформулировав амбиции по экспорту возобновляемой энергии и зеленого водорода в Европу в будущем. Однако сокращающийся спрос ЕС на газ и отсутствие у Азербайджана подлинной стратегии декарбонизации вселяют неопределенность в долгосрочные перспективы этого партнерства – тем более, учитывая настойчивую критику ЕС политических репрессий и нарушений прав человека в южнокавказской республике. Рассказывает Яна Забанова.
Расширение энергетических связей
Азербайджан (население 10,3 миллиона человек), который является хозяином глобального климатического саммита COP29 в этом году, является воплощением страны, переживающей привязку к выбросам углерода. Добыча нефти и газа составляет примерно половину ВВП южнокавказской республики и половину всех доходов ее национального бюджета, а также более 90 процентов экспортных поступлений. Наибольшая доля этого экспорта идет в Европейский союз (ЕС) и транспортируется по трубопроводам, проходящим через Грузию и Турцию в Грецию, Албанию и Италию (Азербайджан не производит сжиженный природный газ, СПГ). При годовом объеме добычи 48,7 млрд кубометров (бкм) природного газа и 30,2 млн тонн сырой нефти (данные 2023 года) Азербайджан, возможно, является производителем меньшего размера в глобальном сравнении, но его значение для ЕС растет. Сейчас это четвертый по величине поставщик трубопроводного газа в ЕС с долей 7 процентов после Норвегии, Алжира и России. Из общего объема импорта газа ЕС доля Азербайджана составляет 3 процента.
Новая геополитическая эра, начатая полномасштабным вторжением России в Украину в 2022 году, открыла перед Азербайджаном возможности. Поскольку ЕС изо всех сил пытался обеспечить поставки нероссийского газа, Азербайджан поспешил вмешаться. В июле 2022 года президент Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен отправилась в Баку, чтобы подписать соглашение ЕС-Азербайджан Меморандум о взаимопонимании по стратегическому партнерству в области энергетики. В рамках соглашения Азербайджан обязался к 2027 году более чем удвоить поставки газа в Европу до 20 млрд куб. м ежегодно. Решение ЕС обновить эти связи с самого начала было спорным из-за тревожного опыта Азербайджана в политических репрессиях и нарушениях прав человека. В октябре 2024 года Европейский парламент принял крайне критическую (хотя и необязательную) резолюцию, призывающую ЕС прекратить “газовую зависимость от страны и приостановить действие Меморандума 2022 года.
Однако до сих пор политическая целесообразность превосходила другие опасения. К концу 2022 года Азербайджан смог поставить в ЕС 11,4 млрд куб. м (по сравнению с 8,1 млрд куб. м в 2021 году), а в 2023 году — 11,8 млрд куб. м. Благодаря высоким ценам на газ экспортные доходы Азербайджана от газа выросли с 5,56 млрд долларов США в 2021 году до 14,99 млрд долларов США в 2022 году и 13,68 млрд долларов США в 2023 году, впервые в истории страны превысив доходы от экспорта нефти. Азербайджан также расширил географию своего экспорта в Европу. Румыния начала импортировать азербайджанский газ в 2023 году, за ней последовали Венгрия, Словения и Хорватия в 2024 году, присоединившись к Италии (крупнейшему импортеру), Болгарии и Греции. Словакия также выразила заинтересованность в поставках азербайджанского газа, а венгерская государственная энергетическая компания MVM Group приобрела 5 процентов акций крупного азербайджанского проекта разработки газового месторождения Шах-Дениз и 4 процента акций Южно-Кавказской трубопроводной компании в августе 2024 года.
Тем не менее, выполнить весьма амбициозное обещание ЕС в размере 20 миллиардов кубометров будет очень сложно. С одной стороны, добыча газа в Азербайджане растет: TotalEnergies и азербайджанская государственная нефтегазовая компания SOCAR в 2023 году ввели в эксплуатацию новое газовое месторождение «Абшерон», в то время как консорциум под руководством BP разрабатывает вновь открытые крупные запасы газа. С другой стороны, необходимо гораздо больше инвестиций, как в новые мощности по добыче газа, так и в расширение Южного газового коридора. Сделать это становится все труднее, поскольку европейские и международные финансовые учреждения неохотно финансируют инфраструктуру ископаемого топлива. Кроме того, внутренний спрос также быстро растет. Таким образом, альтернативные варианты увеличения поставок в ЕС сосредоточены на высвобождении газа из других источников. Это может включать в себя смещение доли экспорта от крупных потребителей, не входящих в ЕС (таких как Турция), снижение внутреннего потребления газа (например, за счет использования большего количества возобновляемых источников энергии в секторе производства электроэнергии, где доминирует газ) или покрытие части внутреннего спроса за счет импорта более дешевого газа из других стран. Фактически, Азербайджан действительно значительно увеличил импорт российского (и туркменского) газа в 2023 году –, тем самым косвенно подрывая обоснование амбиций ЕС по поэтапному отказу от своей зависимости от России.
Наконец, Азербайджан, вероятно, также сыграет важную роль в решении судьбы так называемого украинского транзита, то есть продолжающегося потока российского газа (около 15 млрд куб. м в 2023 году) через Украину в ЕС. Транзит регулируется условиями контракта «Газпрома», который истекает в конце 2024 года, с национальной нефтегазовой компанией Украины «Нафтогазом». Хотя ЕС в принципе мог бы заместить эти объемы за счет импорта большего количества СПГ, Венгрия, Словакия и Австрия заинтересованы в сохранении потоков. Одним из наиболее осуществимых вариантов было бы, чтобы Азербайджан закупил российский газ и отправил его в Европу как законно переименованный газ “Azeri”. Тем не менее, детали любого будущего соглашения остаются весьма спорными.
Расширяющаяся торговля газом Азербайджана с ЕС может быть прибыльной, но несет в себе риски. Это не только подвергает страну значительной волатильности цен, но, что более важно, ей также не хватает четкой перспективы на будущее. Спрос ЕС на природный газ снижается с 2022 года из-за сочетания падения промышленного потребления, повышения эффективности и более быстрого внедрения возобновляемых источников энергии. Жесткие климатические цели блока – включая цель чистого нуля 2050 и обсуждаемый в настоящее время 90-процентный целевой показатель сокращения выбросов парниковых газов к 2040 – означают, что Европа, как ожидается, будет потреблять гораздо меньше ископаемого газа в будущем. Кроме того, законодательство ЕС предусматривает, что новые контракты на поставки ископаемого топлива не могут распространяться после 2049 года. Европейские компании неохотно заключают долгосрочные соглашения о поставках газа с Азербайджаном, что затрудняет привлечение достаточных частных инвестиций в новые мощности по добыче газа. Наконец, ЕС ожидает новых поставок СПГ, начиная с 2026 года, в основном из Катара, и далеко не факт, сколько газа Европе действительно понадобится от Азербайджана к концу десятилетия.
Вялый энергетический переход
Соглашение о стратегическом партнерстве Азербайджана с ЕС, хотя в основном сосредоточено на природном газе, также включает формулировки о сотрудничестве в области чистой энергетики. Однако, когда дело доходит до энергетического перехода, принимающая страна COP29’s отстает. Климатическая политика Азербайджана весьма неамбициозна: в обновленном в 2023 году документе о своем определяемом на национальном уровне вкладе (NDC) в соответствии с Парижским соглашением Азербайджан поставил цель сократить выбросы всего на 40 процентов к 2050 году при условии получения международной поддержки. (Напротив, его коллеги, богатые углеводородами, Казахстан, Узбекистан и Россия приняли цели по чистому нулю.) Азербайджан также опоздал с запуском развития солнечной и ветровой энергетики. В 2022 году доля природного газа в общем объеме производства электроэнергии составляла 93 процента, в то время как возобновляемая энергия –, представленная почти исключительно гидроэнергетикой –, обеспечивала только 6 процентов. Азербайджан не только не планирует поэтапный отказ от ископаемого топлива, но и намерен монетизировать свои углеводородные ресурсы, особенно газ. Ожидается, что к 2033 году добыча газа увеличится на треть, достигнув 49 млрд куб. м (по сравнению с 37 млрд куб. м в 2024 году). Добыча нефти в Азербайджане, напротив, с 2010 года неуклонно снижается.
Тем не менее, Азербайджан приложил усилия для повышения своей «зеленой» репутации тремя основными способами: работая над привлечением иностранных инвестиций в крупномасштабное развитие возобновляемой энергетики, включая морскую ветроэнергетику; объединение международных усилий по борьбе с выбросами метана; и позиционирование себя как ключевой компонент будущего зеленого каспийского узла с амбициями по экспорту зеленой электроэнергии и зеленого водорода в Европу. Хотя эти инициативы заслуживают похвалы, они еще не основаны на комплексной политике декарбонизации, и не существует инструментов государственной поддержки, способствующих энергетическому переходу в промышленности, а также в транспортном и жилищном секторах.
В секторе производства электроэнергии Азербайджан стремится к 30-процентной доле возобновляемых источников энергии в общей установленной мощности по производству электроэнергии к 2030 году –, и эта цель, похоже, вполне достижима. (Это не следует путать с тем, что 30 процентов электроэнергии вырабатывается из возобновляемых источников энергии, что было бы более сложно.) Помимо климатических выгод, возобновляемые источники энергии могут помочь высвободить дополнительные объемы природного газа на экспорт, что принесет гораздо более высокие доходы, чем на внутреннем рынке. В 2023 году общая установленная мощность производства электроэнергии в Азербайджане составила 8,32 гигаватта (ГВт); сюда входит 1,7 ГВт мощностей возобновляемой энергетики (в основном представленных гидроэнергетикой), что уже составляет около 20 процентов. По ветру и солнцу Азербайджан тесно сотрудничает с ведущими компаниями Персидского залива, такими как «Масдар» Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) и саудовская ACWA Power, которые в последние годы активно расширяют свое присутствие в Центральной Азии и на Кавказе. В октябре 2023 года Масдар запустил солнечную электростанцию мощностью 230 МВт в Гарадаге недалеко от Баку, крупнейшую в Каспийском регионе. Базирующаяся в ОАЭ компания также подписала сделку с азербайджанской SOCAR на строительство еще трех масштабных ветровых и солнечных объектов совокупной установленной мощностью 1 ГВт: двух гигантских солнечных электростанций в Билясуваре (445 мегаватт, МВт) и Нефтчале (315 МВт), а также ветропарка «Абшерон-Гарадаг» мощностью 240 МВт. За строительство ветропарка мощностью 230 МВт в Хизи на Апшеронском полуострове отвечает компания ACWA Power Саудовской Аравии. Только эти проекты, если они будут завершены вовремя, позволят Азербайджану уверенно двигаться к достижению целевого показателя в 30 процентов. Азербайджан также является единственной страной в регионе, которая активно рассматривает возможность развития морской ветроэнергетики. В разработанной при содействии Международной финансовой корпорации (IFC) «Дорожной карте морской ветроэнергетики» на 2022 год правительством обозначены два сценария, предполагающие развертывание к 2040 году мощности морской ветроэнергетики от 1,5 до 7,2 ГВт.
Особое место в планах энергетического перехода Азербайджана отведено территориям, отвоеванным у армянского контроля в результате двух масштабных военных наступлений в 2020 и 2023 годах. Военный захват Азербайджана привел к бегству почти всего этнического армянского населения и положил конец отколовшейся Нагорно-Карабахской Республике (Арцах), существовавшей в период с 1991 по 2023 год, но оставшейся непризнанной международным сообществом. В своем обновлении NDC за 2023 год Азербайджан объявил о намерении сделать территории (теперь официально называемые экономическими регионами Карабах и Восточный Зангезур) зоной “чистых нулевых выбросов к 2050 году в рамках крупных усилий по восстановлению, при этом гидроэнергетика будет играть ведущую роль. Хотя повторное заселение шло очень медленно, Азербайджан уже начал строительство нескольких из 28 запланированных гидроэлектростанций в обоих регионах. Есть также планы строительства солнечных и ветряных электростанций, в том числе солнечной электростанции мощностью 240 МВт, которая будет построена компанией BP в районе Джебраил (Восточный Зангезур). Объект поможет декарбонизировать работу Сангачальского нефтяного терминала BP на Каспии. Существуют даже предварительные планы по производству возобновляемого водорода для экспорта в ЕС.
Борьба с выбросами метана в цепочке создания стоимости газа является еще одним приоритетным направлением, прямо упомянутым в Меморандуме о взаимопонимании между ЕС и Азербайджаном 2022 года. ЕС, крупнейший покупатель азербайджанского газа, ввел гораздо более строгие требования в рамках недавно принятого регулирования метана. Начиная с 2025 года европейские импортеры газа будут обязаны отчитываться о связанных с этим ежегодных выбросах метана, а начиная с 2028 года импортеры газа должны будут доказывать свое соответствие заранее определенному порогу выбросов. В марте 2024 года Азербайджан объявил, что присоединится к Глобальному обещанию по метану — инициативе под руководством США, в рамках которой страны-участницы добровольно обязуются сократить выбросы метана на 30 процентов к 2030 году. Хотя Азербайджан не является одним из самых известных источников выбросов (таких как Туркменистан), его выбросы метана выросли на 11 процентов с 2018 года из-за расширения добычи газа в последние годы. Это означает, что адаптация к новым требованиям потребует серьезных усилий, однако на момент написания не было разработано национальной стратегии по метану.
Энергомост, соединяющий Южный Кавказ и Каспийский регион с Европой
Благодаря своему стратегическому расположению Азербайджан может играть роль в транзите энергии (будь то ископаемой или зеленой) из Центральной Азии в Европу. Показательным примером является казахстанская нефть. Львиная доля экспорта нефти Казахстана транспортируется по трубопроводу Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) через территорию России в черноморский порт Новороссийск. Из-за неоднократных сбоев Казахстан ищет пути диверсификации маршрутов экспорта нефти. В 2022 году SOCAR Азербайджана и национальная нефтегазовая компания Казахстана «КазМунайГаз» подписали соглашение о ежегодном транзите 1,5 миллиона тонн казахстанской нефти по азербайджанским трубопроводам; в последующем соглашении в марте 2024 года эта цифра была увеличена до 2,2 миллиона тонн.
Азербайджан также рекламировался как потенциальная транзитная страна для поставок туркменского газа в Европу. Предлагаемый подводный Транскаспийский трубопровод обсуждается с 1990-х годов, прогресс достигнут незначительный. Тем не менее в последнее время идея получила новый импульс, учитывая намерение ЕС поэтапно отказаться от импорта российского газа, заинтересованность Туркмении в диверсификации экспортных маршрутов за пределы России и Китая, планы Турции стать газовым хабом для Европы. В мае 2024 года Азербайджан и Турция подписали соглашение о сотрудничестве по доставке центральноазиатского газа в Европу через Азербайджан. Однако препятствия для этих планов все еще существуют: Обеспечение финансирования трубопровода ископаемого газа будет затруднено, и, что более важно, ожидается, что спрос ЕС на газ сократится.
Однако дело не только в нефти и газе. Заглядывая в будущее, Азербайджан представляет себя ключевым узлом в будущем зеленом энергетическом коридоре (ах), соединяющем Южный Кавказ, Центральную Азию и Европу. С этой целью оно активизирует взаимодействие со своими соседями по региону и заинтересованными государствами-членами ЕС. В декабре 2022 года Азербайджан, Грузия, Венгрия и Румыния подписали соглашение о строительстве высоковольтного черноморского подводного кабеля электропередачи для подачи возобновляемой электроэнергии с каспийских ветряных электростанций Азербайджана (еще не построенных) –, а также из Грузии, которая играет все более заметную роль в инициативе – для Румынии и Венгрии. Проект получил похвалу от Европейской комиссии и кредит в размере 35 миллионов долларов США от Всемирного банка на подготовительную деятельность с дополнительным финансированием. Технико-экономическое обоснование было завершено летом 2024 года и дало обнадеживающие результаты. При этом размах вызова огромен: Предлагаемый кабель протяженностью 1200 км был бы самым протяженным в мире и из-за своего расположения в Черном море столкнулся бы с серьезными рисками безопасности из-за продолжающихся вооруженных боевых действий между Россией и Украиной. Экономическое обоснование и ожидаемый срок окупаемости также остаются спорными.
Соответствующий громкий проект для Азербайджана — создание Каспийского зеленого энергетического хаба. В мае 2024 года Азербайджан, Казахстан и Узбекистан подписали Меморандум о взаимопонимании по объединению своих электросетей через высоковольтную линию электропередачи на Каспийском морском дне с целью обеспечения экспорта возобновляемой электроэнергии в Европу. Ожидается, что межправительственное соглашение о трехстороннем стратегическом партнерстве в области зеленой энергетики будет подписано на COP29 в Баку. Кроме того, в Азербайджане обсуждался потенциал экспорта зеленого или синего водорода в Европу, возможно, через модернизированный Южный газовый коридор. Однако, учитывая высокоуглеродоемкий характер стран-участниц, использование зеленой электроэнергии и водорода для внутренней декарбонизации вместо экспорта, несомненно, принесет наибольшие климатические выгоды.
Заключение
За последние два года Азербайджан значительно укрепил свои энергетические связи с ЕС, помогая блоку снизить зависимость от российского газа и получая при этом непредвиденные доходы Азербайджана. Однако в абсолютном выражении Азербайджан является важным, но ни в коем случае не незаменимым поставщиком энергии для Европы. В то время как Азербайджан инвестирует в расширение добычи газа на экспорт, сокращение спроса на газ в Европе означает, что он рискует остаться с застрявшими активами. Азербайджан также активизировал усилия по развитию крупномасштабного потенциала возобновляемой энергетики и позиционированию себя в качестве ключевого узла на предполагаемых коридорах зеленой энергетики, соединяющих Южный Кавказ и Каспийский регион с Европой. Однако эти планы не коренятся во всеобъемлющей политике энергетического перехода внутри страны, и их экономическое обоснование остается сомнительным. Наконец, благодаря своему тревожному послужному списку в области прав человека, Азербайджан был спорным политическим партнером ЕС, и многие голоса –, в том числе в Европейском парламенте –, призвали к критической переоценке отношений. В совокупности эти факторы накладывают неопределенность на долгосрочные перспективы энергетического партнерства Азербайджана с ЕС.
Эта статья была впервые опубликована на eu.boell.org/en.
+ There are no comments
Add yours